14.10.2021

Вадим Дуда: «Нужно быть открытым новому, волнующему, интересному миру и попытаться найти в нем свое будущее»

Вадим Валерьевич Дуда, генеральный директор Российской государственной библиотеки

На своих страницах журнал «Книжная индустрия» рассказал немало историй о ярких и харизматичных людях, настоящих профессионалах своего дела: книгоиздателях, книготорговцах, иллюстраторах и полиграфистах, а вот встреч с представителями библиотек, пожалуй, было недостаточно. И сегодня мы в гостях у Вадима Валерьевича Дуды – генерального директора Российской государственной библиотеки, настоящего профессионала, чей жизненный путь – лучшее свидетельство того, что не человек выбирает профессию, а она – его.

Рубрику ведет Светлана Зорина, главный редактор журнала «Книжная индустрия».

– Вадим Валерьевич, давайте поговорим не только о проблемах библиотечного сообщества, но в большей степени о личности руководителя главной библиотеки России, о том, как становятся профессионалами такого масштаба. Поэтому начну издалека. Как проходило ваше детство, что повлияло на формирование характера? Какими были планы, мечты, устремления?

– Думаю, во многом я – это книги, прочитанные в детстве. Классика Лондона, Хемингуэя и книги, которые, на мой взгляд, должен прочесть в детстве каждый мальчик, – восторженные и слегка романтичные рассказы о полярных летчиках и исследователях Заполярья, книги о великих путешественниках. Помимо книг каждого из нас создают беседы о прочитанном, о фильмах, беседы с родителями. Мне повезло, я учился в очень хорошей школе, в математическом классе, собранном из школьников-победителей олимпиад, которые действительно могли бы создать что-то новое в точных науках. Особенными были и учителя. Так что, помимо книг, помимо бесед с родителями я, конечно, не могу не сказать о том, что у меня были фантастические школьные учителя, которые дали мне очень-очень много.

– Учеба и определила выбор вуза?

– Вы знаете, МАИ – это особая атмосфера. Когда ты общаешься с людьми, которые имели отношение к становлению нашей великой авиации, космической промышленности, слышишь эти легендарные имена, то ощущаешь большую ответственность. Во многом это похоже на впечатления от Ленинки. Я думаю, что уважение к нашей истории, уважение к нашему наследию берет начало именно в МАИ, и не только у меня, но и у многих моих коллег, друзей. Кроме того, авиационный институт – это не только техника и математика, но еще и очень творческая среда, множество возможностей заниматься музыкой. Я был активным участником различных музыкальных групп нашего института, постоянно выступал на сцене. Это тоже определенный опыт, особенный и очень важный. Здесь же в студенческие годы я получил первую в своей жизни работу: несколько лет я провел в библиотеке Московского авиационного института, конечно на полставки, потому что учился на дневном факультете, но это замечательный опыт, который, как выясняется, не был случайным.

– Тем не менее вы инженер-механик с блестящим образованием, дипломом на английском языке…

– Только представьте, конец 1980-х – самое начало 1990-х, ветер перемен, падение «железного занавеса» и достаточно закрытый вуз, фактически военный. Когда я пришел с идеей написать диплом без сложной графической части, без чертежей, но с большим количеством математики и программирования, причем на английском языке, то, поверьте, это был настоящий вызов устоям. Диплом был посвящен математическим аспектам анализа летных испытаний, там было много хорошей математики, того, что мы назвали бы предвестником искусственного интеллекта, распознавания образов. Очень интересная тема, хотя сейчас я бы долго смеялся над своим английским в те годы, но это был хороший опыт. Кстати, написание диплома, а потом и диссертации во многом для меня связано с Ленинкой. И недавно я с большим удовольствием обнаружил тот самый технический авиационный англо-русский словарь все в том же третьем читальном зале РГБ.

– Я уверена, что математический бэкграунд очень помогал и помогает вам в библиотечной работе, в руководстве Библиотекой иностранной литературы и легендарной Ленинкой. Что для вас значит профессия библиотекаря?

– Для меня основной символ этой профессии – уважение. Это уважение к фантастическому наследию, которое нам доверено, это уважение к людям, которые отдают этой работе десятки лет жизни, фантастическим профессионалам. Я думаю, все, что мы делаем сейчас, должно быть основано на уважении к истории библиотек, традициям. Мы не должны быть подвержены сиюминутной конъектуре, напротив, должны уметь держать длинные задачи. Меняется ситуация в мире, возникают новые идеи, новые соблазны. Но мы должны быть очень четко направлены в будущее, обеспечивая долгосрочные интересы государства, суметь из бесконечных неопределенностей экстраполировать картинку мира и найти в ней свое место.

– Цифровые вызовы действительно меняют и книжный, и библиотечный мир, и наше представление о том, какими будут книги, читатель и его запросы. За три года на посту директора РГБ что из задуманного удалось осуществить?

– Очень непростой вопрос. Вы сказали «три года», и я подумал: боже мой, как быстро они прошли, неужели это правда?! Ленинка, в отличие от Иностранки, – это очень большая организация с исторически сложившейся внутренней культурой бизнес-процессов, если можно так выразиться. Конечно, она требует гораздо большего времени для того, чтобы что-то в ней изменилось. Ленинка обязана быть консервативной, потому что ее задача – обеспечить передачу фонда, наследия будущим поколениям. Здесь ни в коем случае нельзя совершать каких-то быстрых судорожных движений. Я думаю, что за три года удалось сделать очень многое прежде всего благодаря замечательному коллективу библиотеки.

Удалось решить достаточно много застарелых проблем, связанных с предписаниями безопасности по линии МЧС. Если помните, в 2018 году Ленинка была даже закрыта на какой-то период для обслуживания читателей в связи с накопившимися в этом плане проблемами. И не потому что предыдущее руководство безответственно не занималось этим, нет. Просто нужен определенный опыт для того, чтобы доводить до конца такие большие истории, которые требуют поддержки министерства. И я думаю, что у нас это получилось.

Кроме того, новый импульс получила Национальная электронная библиотека. Все мы помним достаточно длительный период различных экспериментов с НЭБ. Но я, как большой фанат идеи полноты фонда электронной библиотеки, считаю, что мы прежде всего должны обеспечить максимальный объем поступлений в НЭБ примерно так, как это делается в традиционной, классической Ленинке. И думаю, что мы очень серьезно продвинулись в этом направлении благодаря начавшемуся диалогу с издательским сообществом. На мой взгляд, мы должны очень внимательно относиться к этой теме, потому что все мы хотим, чтобы труды писателей, научные издания наших замечательных книжников остались в вечности не только в бумажном виде, но и в цифровом. Мы ведь не сомневаемся в том, что именно цифровой формат будет очень важен для будущего?! Поэтому работа с обязательным экземпляром – это не просто комплектование некого фонда для доступа, на самом деле мы должны думать о вечности, ведь книга (бумажная и электронная) направлена в вечность. И если не будет системной работы по обеспечению полноты электронного фонда, то все закончится тем, что электронные копии книг останутся на десктопах рабочих мест дизайнеров, корректоров, редакторов, а значит, мы не сможем получить системную коллекцию книжного наследия в электронном виде, но именно это нужно будущим поколениям. Поэтому тот факт, что во многом благодаря содействию со стороны книжного сообщества мы все-таки значительно продвинулись в этом вопросе – это второе очень важное достижение за три последних года.

Мы должны думать о вечности, ведь книга (бумажная и электронная) направлена в вечность. Вадим Дуда

– Каков объем Национальной электронной библиотеки на текущий момент?

– Сейчас это уже более 5 млн документов, хотя, на мой взгляд, компоненты НЭБ должны быть выделены более четко, и прежде всего книжный компонент. Инициатива по созданию Национального библиографического ресурса и Национальной книжной платформы как раз и позволит максимально полно отразить в НЭБ именно книжное наследие, начиная от «Апостола» Ивана Федорова (1564) до книг и периодики наших дней.

«Соединение компетенций РГБ и РКП будет очень позитивным для отрасли»

– 2021 год начался с официального объявления о присоединении Российской книжной палаты к Российской государственной библиотеке, была намечена «дорожная карта». Как сейчас идет процесс объединения функционала?

– Любые изменения поначалу воспринимаются негативно, даже те из них, что потом приведут к очень хорошим результатам для всех. И я прекрасно понимаю основные опасения издательского сообщества, все-таки библиотека воспринимается не как хранитель фондов, а как некая институция доступа к знаниям. Но могу заверить, что мы точно не пойдем по пути упрощения доступа, этого не будет ни в электронном, ни в бумажном виде. Мы должны сохранить политику максимального уважения, максимальной защиты интеллектуальных прав: авторских, смежных и в целом всего того сложного комплекса прав, который возникает вокруг книги, вокруг любого другого произведения. И, несомненно, объединение Российской книжной палаты и Ленинки позволит в этом плане выйти на новый уровень. Пока же здесь мы встаем на болотистую почву несовершенства понятийного аппарата. Нам нужно очень точно определить, что такое Национальный библиографический ресурс, Национальная библиография, Национальное фондохранилище и Национальный библиотечный фонд. На мой взгляд, сегодняшние формулировки в федеральных законах очень далеки от совершенства. Кроме того, нам нужно серьезно изменить подходы к системе обязательного экземпляра, надо учитывать новую реальность, смотреть в будущее. Уверен, что реализуемая без спешки и суеты потенциальная конвергенция между системой обязательного экземпляра в электронном виде и в бумажном должна привести к определенным позитивным изменениям, в том числе и к снижению нагрузки на издателей.

Одна из проблем, которую нам, я уверен, удастся решить вместе с Книжной палатой в ближайшие десять лет, – это постепенная разгрузка книгохранилищ Ленинки. Наше главное книгохранилище (корпус Д) было рассчитано на 8–9 млн документов, сейчас там 27 млн. Конечно, это гигантская проблема. Думаю, на базе Можайского книгохранилища РКП нам удастся отстроить дополнительные мощности, которые позволят немного разгрузить центр Москвы.

Кроме того, мы много общаемся не только с руководством, но и с сотрудниками РКП, и у меня создалось впечатление удивительной комплементарности наших компетенций, наших идей. Мне кажется, что Книжная палата чуть больше продвинулась в области новых информационных технологий обработки, систематизации. Их система приема даже чуть перспективнее, чем то, что используется в Ленинке. И мы будем внимательно изучать этот опыт и, конечно же, опыт отраслевой статистики, которая нужна не только издателям, книжникам, но и библиотекам, широкому кругу читателей. Нам необходимо усиливать статистическую и аналитическую функции РКП. И в то же время Ленинка намного сильнее в том, что касается хранения и учета фондов. И я думаю, как раз соединение компетенций РГБ и РКП будет очень позитивным для отрасли.

РГБ

Мы должны сохранить политику максимального уважения, максимальной защиты интеллектуальных прав. Вадим Дуда

– Для всех, кто издает книги и периодику, очень важен доступ к единому окну. Весной было проведено исследование о целесообразности объединения и возможных параметрах единой платформы для сбора электронного обязательного экземпляра. Как сейчас с этим обстоят дела?

– Несмотря на не самый простой год, мы смогли обеспечить финансирование, подготовить техническое задание и даже объявить конкурс. Начиная с октября, мы приступим к опытной эксплуатации новой системы приема обязательного экземпляра. Уверен, что до конца года мы отловим все баги и несовершенства, хотя большая часть работы будет закончена уже в следующем году.

РГБ

– На какой стадии находится разработка проекта Национальной книжной платформы?

– Национальная книжная платформа должна будет обеспечить НЭБ максимально полным фондом всех книг, которые когда-либо издавались в нашей стране. Но до того, как эта платформа наполнится текстами и книгами, нам совершенно очевидно необходим некий дедуплицированный библиографический список всего того, что должно в эту систему попасть. Мы разделили этот условный список на две части: на текущую библиографию и ретроспективную. Текущая библиография должна быть очень технологичной, привязанной к единой системе обязательного экземпляра, к единому окну.

В том, что касается ретроспективы, основная задача – дедупликация набора записей, которые так или иначе присутствуют в электронном каталоге РГБ, РНБ и других крупных библиотеках. Текущей библиографией занимается команда Ленинки, ретроспективной частью – наши коллеги из Российской национальной библиотеки. Мы понимаем, какой огромный объем работ нам предстоит, речь идет по разным оценкам от 6 до 8 млн уникальных записей, касающихся изданий, начиная с того самого «Апостола» Ивана Федорова и до наших дней. И я не думаю, что эту работу можно сделать быстро, за год или два, – какие бы планы мы не строили, это абсолютно нереально.

Конечно, Национальный библиографический ресурс сможет оказывать реальную помощь издательскому и библиотечному сообществу. Информация должна быть доступна, библиотеки должны получить возможность скачивать библиографических записей абсолютно бесплатно. Я против того, чтобы рассматривать БЗ в качестве источника внебюджетных доходов, и, да, это будет единая запись. Понятно, что идеальной записи не существует, и в любом случае у библиотек есть огромное количество внутренних задач, технологических процессов, учетных меток, кодов доступа, шифров хранения, но основной массив идентификатора точно должен быть единым. Речь идет об относительно небольшом количестве полей, которые позволят точно отнести единицу хранения к национальному библиографическому ресурсу, поставить однозначное соответствие.

– Национальная книжная платформа – это еще и маркетинговые сервисы, и сбор статистических данных, т. е. в этом ресурсе заложено очень много практического функционала, который, безусловно, поможет книжной отрасли. Но все это, насколько я понимаю, станет уже следующим этапом?

– Конечно, но тем не менее важно держать в голове некую конечную цель и приближаться к ней последовательно. В проекте книжной платформы заложено четыре основные функции. Первая функция – помощь библиотекам в комплектовании, в описании поступлений. Это действительно очень важно, потому что должна быть не просто информация о поступивших обязательных экземплярах, но и перспективные планы издателей для того, чтобы комплектаторы могли ориентироваться в том числе и в будущем потоке. И здесь важно добиваться максимально прямых (без посредников) отношений между библиотеками и издателями. Это позволит упростить процесс закупок, хотя логистика мне кажется немного более сложной, но надо пробовать. Я считаю, что нужно двигаться в эту сторону. Внедрение книжной платформы в систему закупок должно происходить не административным методом запретов или настоятельных рекомендаций. Напротив, люди, которые занимаются комплектованием библиотек, должны выбирать книжную платформу, потому что там будут удобные инструменты и прямое общение с издателями.

Важно добиваться максимально прямых (без посредников) отношений между библиотеками и издателями. Вадим Дуда

Второй важный компонент – это инструменты продвижения. Конечно, мы должны помочь получить доступ к информации всем, кто интересуется книгой. Маркетинговые материалы, промо-видео, реклама, информация о ценах, рейтинги – все это должно быть для облегчения выбора и активного продвижения уже купленных книг в библиотечные фонды и не только библиотечные. И здесь надо будет потратить достаточно много времени и сил на то, чтобы взаимодействие этой платформы и издательского сообщества было честным, прозрачным и справедливым. Чтобы не получилось так, что платформа стала сценой для одного из крупных издателей.

Третий компонент – это инструменты аналитики и статистики, прежде всего отраслевой. Я понимаю, что издатели не готовы делиться какой-то бизнес-информацией, но здесь важно найти формат, который позволил бы всем участникам книжного, издательского рынка получить доступ к определенным обезличенным данным для того, чтобы понимать свое позиционирование, видеть динамику. Возможно, это не только готовые отчеты, но прежде всего доступ к большим объемам сырых цифр для того, чтобы препарировать их в разном ключе для решения разных задач. Наконец, четвертый компонент заключается в том, что книжная платформа должна стать инструментом государственной политики в области комплектования библиотек и шире – в сфере книжного дела. Понятно, что здесь стыкуются зоны ответственности Министерства культуры и Минцифры, но мы будем искать компромиссы.

– Получение информации о читательских предпочтениях – одна из приоритетных задач издателя и сегодня актуальна как никогда. А платформа позволяет получить быструю обратную связь и могла бы стать одним из мотиваторов для расширения инвестиций в новые проекты...

– Да, в том числе… Но все же платформа – это прежде всего набор идентификаторов, тот самый Национальный библиографический ресурс, который в дальнейшем ляжет в основу модели использования электронных экземпляров в том числе и в НЭБ. Я глубоко убежден, что мы ни в коем случае не должны пойти по пути отчуждения прав или создания прецедентов бесплатного использования в экосистеме НЭБ. Государство многие годы и достаточно активно финансирует библиотечную сеть различного уровня, обеспечивая бесплатный доступ к книгам для читателей. Национальная электронная библиотека должна стать площадкой для прозрачного и справедливого распределения государственных средств за использование произведений в электронной форме, и основными бенефициарами такого использования должны стать издатели, авторы, правообладатели. Поэтому Национальный библиографический ресурс будет не только идентифицировать издания, но и станет основой будущей экосистемы учета авторских прав на произведения и их использования.

Национальный библиографический ресурс станет основой будущей экосистемы учета авторских прав на произведения и их использования. ​ Вадим Дуда

– Книжный рынок европейских стран и Америки во многом поддерживается за счет закупок тиражей для библиотечной системы. И в России в этом году в этом направлении «лед тронулся», на комплектование выделены порядка 500 млн рублей…

– Это не совсем моя область ответственности, но, насколько я понимаю, благодаря усилиям Министерства культуры и прежде всего Ольги Сергеевны Яриловой действительно выделен первый транш.

Я согласен с вами, что нужно внимательно отнестись к зарубежному опыту. В частности, мне очень симпатичен итальянский опыт, где несколько десятков миллионов евро были выделены на закупку книг именно для библиотечных фондов. Это замечательно, ведь от этого выигрывают и общество, получая доступ к свежим современным книгам через библиотечную сеть, и, конечно же, издатели, которые пусть не напрямую, но через комплектование фондов получают помощь от государства. И мне очень хочется, чтобы каким-то образом мы смогли использовать книжную платформу и ресурсы министерства в том числе для того, чтобы снизить стоимость покупки книг за счет прямого контакта библиотек с издателями.

«Библиотека начинается с фонда»

– За последние 20 лет средний тираж книги сократился на 50 %, что приводит к росту стоимости книги. Но если отрасль через комплектования библиотек сможет обеспечить гарантированные стартовые тиражи, в итоге книга будет гораздо более доступна по цене не только для библиотек, но и для посетителей книжных магазинов. Так что увеличение объемов финансирования закупок очень важно для всех книжников.

– 500 млн – это, конечно, очень мало, и я думаю, что это скорее некий сигнал, некий месседж в том числе и региональным властям, что комплектование библиотечных фондов требует поддержки. В этом процессе все-таки надо использовать опыт создания модельных библиотек, где работают механизмы софинансирования национального проекта за счет региональных бюджетов, муниципальных и даже вполне заметного потока средств от частных спонсоров, меценатов. Думаю, что это тоже очень важно, и я абсолютно согласен с тем, что стоимость покупки книг сейчас становится запредельной для большей части населения. В данном случае действительно библиотечная сеть может быть очень неплохим подспорьем для того, чтобы мы смогли подумать о каком-то возможно государственном заказе на какое-то количество наименований книг.

– В этом году принята Стратегия развития библиотечного дела до 2030 года. Важнейший документ, в котором прописаны целевые показатели и дорожная карта для их достижения. Как известно, сейчас очень низкий процент обновления фондов – в среднем 1,8 % при нормативах 10 %. И хотя предполагается строительство прекрасных современных модельных библиотек, оснащенных интернетом и прочими ресурсами, но если там не будет актуальных книг, то это уже не библиотеки.

– Я с вами абсолютно согласен, библиотека начинается с книг, библиотека начинается с фонда. Но если мы говорим о Стратегии, то ее ключевые платформенные инициативы связаны с модернизацией всей библиотечной сети, а не отдельно взятых библиотек, не только общедоступных, но и библиотек школьных, университетских, частных. И одним из целевых показателей, одним из драйверов модернизации сети является количество модельных библиотек. Изначально предполагалось создавать по 110 библиотек в год, и я счастлив, что мы превышаем этот показатель, открывая 170–200 библиотек ежегодно. Мы видим огромный отклик в регионах на эту инициативу. Это замечательный проект, мы действительно гордимся тем, что участвуем в его реализации. Я думаю, что после обращения президента к федеральному собранию целевой показатель будет повышен со 110 до хотя бы 300 библиотек. Это все равно капля в море, но это создает определенное позитивное напряжение, позитивный драйвер к тому, что остальные библиотеки в регионах тоже должны меняться.

Следующая важнейшая инициатива, отраженная в Стратегии, касается библиотечных фондов. Речь идет о системе комплектования фондов муниципальных библиотек, которая должна получить абсолютно четкие параметры. Национальная книжная платформа и возвращение трансфертов на комплектование – это лишь некоторые из ее компонентов, мы только нащупываем то, что и как можно сделать в этом направлении. Пока очень много проблем, в том числе и доступность, и логистика, и отсутствие единой государственной или межведомственной системы управления библиотеками, и вопросы обеспечения сохранности фондов. К примеру, сейчас в библиотечном фонде нашей страны находится порядка 880 млн документов, из них около 250 млн – в центральных библиотеках субъектов РФ и в федеральных библиотеках, причем пятая часть из них требует достаточно срочного вмешательства: реставрации, консервации и снижения кислотности. Так что задач много, и ситуация требует полноценного мониторинга.

Следующая ключевая инициатива направлена на решение проблемы доступности. Там тоже очень много вопросов, в том числе связанных с доступностью обязательного экземпляра в электронном виде. Но, повторюсь, я глубоко убежден, что все должно происходить только с учетом интересов защиты интеллектуальных прав всех участников книжной отрасли. Четвертая важная тема Стратегии – цифровая трансформация. Конечно, мы считаем, что НЭБ должен стать неким ядром этой цифровой трансформации, а Национальная книжная платформа и Национальный библиографический ресурс – важными механизмами реализации стратегии развития библиотечного дела.

Еще две ключевые инициативы, отраженные в Стратегии, связаны с научно-методическим и кадровым обеспечением отрасли. Мы понимаем, что библиотековедением, библиографией, книговедением, вопросами реставрации должно во многом заниматься библиотечное сообщество. Это касается именно нас. Ну и конечно же, мы понимаем, как важен приток молодых, энергичных, современных специалистов в нашу библиотечную отрасль, потому что иначе мы не сможем уверенно смотреть в будущее.

Пандемия и цифровые вызовы

– Пандемия явилась большим вызовом для всех нас, книжников. Как библиотека справляется с этими вызовами? Что здесь самое главное?

– Когда мы говорим о цифровизации, мне не дает покоя одна мысль. Я глубоко убежден, что все наши рассуждения о вторичности формата, о том, что нет разницы между цифровой и бумажной книгой, что важен только контент – content is a king, – как говорят англичане, в общем-то, не совсем объективны. Спросите любого писателя, любого автора: «Скажи, пожалуйста, тебе все равно, в каком виде опубликована твоя книга – в электронном или бумажном?» Уверен, что все хотят именно бумажную книгу, потому что это точно твой шанс войти, если хотите, в вечность, в историю. Поэтому в действительности бумага и цифра – это не совсем одно и то же, эти платформы отличаются, и нужно иметь это в виду. Нам только предстоит создать единую концепцию цифровизации книжной отрасли и библиотечной сети как ее части. И именно эта задача заложена в «Стратегии развития библиотечного дела». Концепция цифровой трансформации должна появиться в 2022 году.

Нам только предстоит создать единую концепцию цифровизации книжной отрасли и библиотечной сети как ее части. ​ Вадим Дуда

– Уже несколько лет РГБ им. В. И. Ленина делает очень интересные проекты в этой сфере, в том числе проект «Свет» 2020 года. Что, на ваш взгляд, самое важное в этих проектах? Что важно донести до читателя?

– Если говорить об инновациях или каких-то по-настоящему современных историях, «Свет» для меня вполне понятен и прост. Если честно, я не понимаю, почему мы не сделали этого раньше. Это просто удобное приложение для чтения, бесплатное (у нас абсолютно нет никаких идей по поводу его монетизации), где будет доступно достаточно ограниченное количество книг, но важнейшее с точки зрения литературы и культуры. Сейчас мы около 500 наименований выкупили за счет бюджета Ленинки, и, как ни странно, это были относительно небольшие деньги. Но мы будем искать помощь от спонсоров для того, чтобы важнейшие книги всех времен были бы доступны для бесплатного чтения прежде всего молодыми людьми. Мы сетуем на то, что молодежь не читает, большую часть времени проводит в смартфонах, в электронных сетях. Значит, именно там нужен удобный и бесплатный инструмент для чтения. Собственно говоря, приложение «Свет» задумывалось именно таким – лучшие книги для чтения бесплатно и навсегда.

– Насколько востребовано приложение «Свет»?

– Его аудитория очень быстро растет. Если не ошибаюсь, каждый день у нас около 40–50 тыс. активных читателей, то есть не тех, кто просто зашел и вышел, а именно остается и читает. И это число вполне сопоставимо с количеством читателей Ленинки. Ни в коем случае несравниваю – это абсолютно разные категории и задачи, – но это уже вполне себе приличная аудитория. Мы сейчас активно сотрудничаем с Ассоциацией школьных библиотек, с Министерством просвещения, потому что приложение «Свет» – отличный инструмент для внеклассного чтения. Это очень хорошая идея, когда относительно простым способом удалось добиться больших результатов. Уверен, что аудитория приложения будет только расти. Мы с вами только что говорили о росте цен на книги. Сколько стоит купить, допустим, издание «Дон Кихота» Сервантеса? Даже если мы обратимся к известным электронным платформам, понадобится несколько сотен рублей. Я проверял. А многие заплатят 500 рублей за «Дон Кихота» в электронном виде? Не знаю, не уверен, но это важное произведение, оно должно быть доступно всем и прямо сейчас бесплатно в приложении «Свет».

– Действительно, идея проекта «Свет» лежала на поверхности. А если мы говорим про IT-инновации, что из этого вы могли бы выделить?

– На мой взгляд, есть несколько инновационных задач. Во-первых, навигация по фонду, т. е. обработка поисковых запросов и справочно-библиографическое обслуживание в электронной среде. В фонде РГБ им. Ленина находится 47 млн документов, большую часть из которых мы знаем только по МЕТА-полям, по библиографическим карточкам, мы не знаем содержания этих документов. А МЕТА-поля – это всегда субъективное мнение библиографа. Меняется внешняя среда, меняются теги научных предпочтений, поэтому, конечно, нужно иметь дело с полным текстом, залезать внутрь документов. Соответственно, один из важнейших вызовов (в том числе применительно к системе обязательного экземпляра в электронном виде) – это необходимость наработки опыта на очень серьезной аналитике полных текстов. Не для доступа, а для того, чтобы организовать навигацию и выдать условный библиографический список по поисковому запросу в автоматическом режиме.

Следующая инновация очень близка к тому, что я уже сказал, но применительно к нашему фонду периодики. Может быть, у меня слишком живое воображение, но, учитывая тот факт, что газета «Санкт-Петербургские ведомости» издается с середины XVIII века, я могу представить, что в декабре 1824 года кто-то в редакции «Санкт-Петербургских ведомостей» узнал о происходящем на Сенатской площади и, очевидно, выдал редакционное задание – узнать подробности и дать комментарий. Конечно, никто не мог оценить исторический масштаб этого события тогда, в тот вечер или утро редакционной работы. А нам, потомкам, очень важно получить доступ к неким исходникам, к непредвзятому срезу эпохи, но для этого газетная полоса должна быть разобрана на понятную структуру заголовков, текстов, из которых выделены географические данные, даты, персоны. Помните, какие были прекрасные газетные росписи Книжной палаты 1930-х годов? Вот что-то похожее, только на более современном этапе, нам предстоит сделать с газетным фондом. Для этого нужно много экспериментировать с технологическими инновациями, включая искусственный интеллект, большие данные, создание корпуса проверенного языка. Это гигантская задача, но нам надо это делать.

Еще один пример необходимости инноваций лежит в плоскости вопросов безопасности. Ленинка – это примерно 145 тыс. м2 площади в центре Москвы и примерно 35 читальных залов, где читатели имеют возможность прикоснуться к очень важным для нас документам: к рукописям, прижизненным изданиям классиков и другим величайшим ценностям. Очень хотелось бы обеспечить сохранность этих документов в том числе в процессе использования. Даже если мы повесим сто тысяч камер по всей территории Ленинки, мы не сможем нанять такое количество диспетчеров, чтобы отслеживать все, что происходит вокруг. Поэтому нужны очень серьезные технологии по анализу паттернов поведения для отслеживания подозрительных моментов. Это неочевидная задача, но я уверен, что ее решение необходимо не только нам. Нужно попытаться запустить это хотя бы в пилоте, включая систему учета посетителей. Совершенно очевидно, что если мы научимся использовать биометрию (конечно же, в рамках закона о персональных данных), то это станет серьезным аналитическим подспорьем для понимания аудитории посетителей библиотеки. И таких примеров цифровых инноваций может быть еще очень много.

РГБ

– Мы живем в сложное время, но те задачи, о которых вы говорите, фантастически интересны. Мы уже немного заглянули в будущее, но все же какой вы видите библиотеку, скажем, в 2030 году? Как изменится РГБ за это время? Как бы вы хотели, чтобы она изменилась?

– Я думаю, что Ленинка должна измениться не очень сильно. По крайней мере, ее суть. Изменится, конечно же, пространство, интерфейс взаимодействия с читателем станет чуть более современным. Помните, какими были паспортные столы в начале 2000-х годов? Это же был ужас полнейший. И как замечательно выглядят сегодня многофункциональные центры. Суть осталась прежней, но интерфейс взаимодействия стал современным. Думаю, Ленинка будет меняться примерно в том же направлении. Мы должны совершенствовать не столько суть нашей работы, она останется прежней – это собирание и предоставление обществу максимально полной коллекции книг и документов, имеющих отношение к нашей стране, русскому языку, знаниям. А вот интерфейс, пространства должны стать современными. Кстати, в конце августа мы приступили к ремонту первого подъезда, и это очень важно для нас. С одной стороны, мы хотим вернуть исторический облик (мраморные лестницы, вестибюли) библиотеки, с другой – обеспечить безопасность для наших читателей и сотрудников.

Что касается будущего других библиотек в целом, не только Ленинки, то здесь я не вижу единого рецепта. Абсолютно точно мы должны концентрироваться на офлайн-активностях. Я очень боюсь, что если мы будем думать только о диджитал и онлайн, то станем неконкурентоспособны, потому что интернет-игроки во многом сильнее нас. А вот офлайн-активности очень важны, и прежде всего мероприятия, посвященные книгам, чтению, узнаванию нового, повышению культурного уровня наших читателей. Мне очень нравится, что в последнее время много говорится о креативе, о том, что Россия – это страна не только природных ресурсов. Надо очень внимательно отслеживать государственные приоритеты, инициативы национального масштаба и искать там свое место. Я думаю, что в этом контексте библиотеки могут быть очень полезными точками роста креативных индустрий.

Дуда и Зорина

– Библиотека – это территория культуры и коллабораций вокруг книги. Знаменитая центральная библиотека Хельсинки Oodi может быть в некотором смысле прообразом будущих культурных коллабораций вокруг библиотеки. Нечто подобное возможно в России?

– Нам нужно думать о будущем, искать новое место в быстро меняющемся мире. И Oodi, на мой взгляд, – один из неплохих примеров, хотя я не могу сказать, что очень люблю эту библиотеку. Она мне нравится, но где-то в глубине души я не могу назвать ее библиотекой, хотя это точно очень интересный, успешный пример. Нам нужно не только рефлексировать, но быть открытыми новому, волнующему, интересному миру и попытаться найти там свое будущее. Важно не бояться экспериментировать, но делать это нужно исключительно с большим уважением к библиотечным традициям, к особенностям библиотечного мира. Только с уважением к библиотеке.

Культурный код Вадима Дуды

– Завершая нашу беседу, задам один из своих любимых вопросов: мне любопытно узнать о ваших культурных предпочтениях: музыка, книги, живопись…

– Ну что ж, давайте попробуем сделать моментальный срез. Итак, музыка. У меня достаточно разносторонние вкусы: я очень люблю фламенко, живую музыку, блюз (желательно живой) и очень люблю классику. Шопена считаю величайшим композитором. Наверное, он самый главный композитор для меня. Что касается живописи, то на протяжении многих лет этот вид искусства не находил отклика в моей душе, но потом появился Альбрехт Дюрер, и все изменилось. Я люблю Дюрера и очень люблю Веласкеса.

О книгах можно говорить бесконечно, здесь у меня очень разносторонние предпочтения: Борис Пастернак, Габриэль Гарсиа Маркес, Марина Цветаева, Анна Ахматова. Мне нравится Владимир Маяковский, как ни странно, и Сергей Есенин. Из современных авторов (боюсь, что это будет звучать как реклама), конечно, не могу обойти стороной Гузель Яхину. Признаюсь, для меня это было настоящим откровением, я думал, что только женщины склонны читать «Зулейха открывает глаза», но не мог оторваться, читал всю ночь. И конечно, это Евгений Водолазкин. Я люблю современные книги, и мне нравится, что сейчас появляется очень много интересного.

– Как вы предпочитаете проводить свободное время?

– Я не очень люблю пассивный отдых и стараюсь уделять достаточно много времени занятиям спортом. Помимо занятий интеллектуальным трудом надо давать себе определенную физическую нагрузку. Не хочется быстро состариться, правда, не хочется, поэтому я считаю, что отдых – это прежде всего что-то очень активное, он должен быть сопряжен с физической нагрузкой. В отличие от коллег из издательского бизнеса, я пока не увлекался восхождением на вершины, но идея мне кажется интересной. Примерно год назад я поставил себе цель – пробежать полмарафона (22 км или чуть меньше, примерно два часа). Во время тренировок мой товарищ спросил: «Что ты делаешь, когда бежишь эти два часа, о чем ты думаешь?» И как раз весь интерес в том, что ты не думаешь ни о чем, это возможность переключиться, потому что ты думаешь только о том, чтобы не сбиться с темпа, отследить какой-то ритм и добежать эти 22 километра. Так что это для меня как раз способ немножечко «почистить связи».

– Вадим Валерьевич, спасибо большое за эту беседу. Удачи и достижений вам и коллективу Ленинки в решении новых задач!

Опубликовано в журнале «Книжная индустрия», №7, октябрь, 2021



Еще новости / Назад к новостям


Forum with id 4 is not found.