На «Радио Москвы» вышел новый выпуск программы «Книжные люди и что они читают», посвященный кругу чтения издателей, писателей, художников книги, книготорговцев, литературных критиков, полиграфистов и всех, связанных с книгами людей. Ведущие – Ирина Кленская, главный редактор издательства «Молодая гвардия» Мария Залесская и главный редактор журнала «Книжная индустрия», президент Ассоциации книгораспространителей Светлана Зорина.

Гость программы, директор Государственного музея истории российской литературы имени В. И. Даля Дмитрий Бак, поделился размышлениями о литературе, истории, современной культуре и своем читательском опыте. Дмитрий Петрович не только рассказал, как живет сегодня крупнейший литературный музей России, но и назвал книги, которые, по его мнению, могут стать источником вдохновения для каждого из нас.

Началась беседа, конечно, с обсуждения личности Владимира Даля: «Словарь – не единственное его достижение». Даль – военный лекарь, оперировавший прямо на поле боя, а также – мореплаватель, инженер, этнограф, популярный в 1840-е годы прозаик, печатавшийся под именем Казак Луганский или В. Луганский. Эти разнообразные таланты, по мнению гостя программы, делают Владимира Даля настоящим суперменом российской культуры.

«Когда в 2017 году музей получил имя Даля, меня спрашивали, а почему не “имени Пушкина” или Достоевского? Но у Толстого и Пушкина есть свои музеи, а нам нужен был человек, который больше, чем литература. Таких среди писателей не много: помимо Даля, еще Карамзин, Ломоносов…».

«В фондах музея – не только мемориальные вещи, книги, рукописи, фотографии, но и, например, архивные аудиозаписи – голоса Льва Толстого, Есенина, Гумилева…», – рассказывает Бак.

Особое место занимает коллекция, посвященная Александру Вертинскому: вся обстановка рабочего кабинета, рукописи, фотографии, пластинки, письма… Все реликвии передали дочери поэта и артиста, собрание Вертинского вполне может со временем стать основой для персонального музея.

В личной библиотеке Дмитрия Бака более 30 тысяч книг, каждая из которых хранит свою историю. Он даже придумал название для собственной системы расстановки книг, позволяющей легко находить нужные тома: «Ранжир и доступ». «Книги с нами общаются не только, когда мы их читаем. Про каждую ты помнишь, где ты ее купил или кто ее подарил, когда читал. В книгах – вся моя жизнь».

Рецепт № 1 книжных рекомендаций радиослушателям – том «Ригведы» из серии «Литературные памятники», давний подарок выдающегося индолога и переводчика Татьяны Елизаренковой. Книга занимает особое место в сердце гостя: «Эти люди пятьсот лет шли по Индии и знали на память свои священные гимны. Эти гимны живут в подлинном настоящем времени – в “большом времени”, по Михаилу Бахтину. “Ригведа” для меня – настольная книга, не менее важная, чем Достоевский и Толстой».

Дмитрий Бак крайне отрицательно относится к так называемой цифровизации, называет ее медицинским термином «цифроз». Цифровые версии книг – это «мертвый, плоский слепок», они приучают читателя к «экранной недостаточности», ведут к упорствованию в собственном невежестве.

«Прежде люди многого не знали, но, по крайней мере, понимали, признавали свое неведение. Нынче поверхностные “лайфхаки” иллюзорно приближают человека к суррогатной, упрощенной, ложной осведомленности буквально во всем: в истории, технике, медицине… Искусственный интеллект подменяет собой достоверные источники – от нашего времени ничего не останется, памятники палеолита гораздо более надежный носитель текста, чем все нынешние гаджеты».

Ирина Кленская добавила, что при чтении с экрана и с бумаги задействованы разные доли мозга. Д. Бак поясняет: «Я не против экрана принципиально: для тех, кто имел опыт общения с книжно-журнальными, раз навсегда финализированными, нередактируемыми версиями текстов, угрозы минимальны. Экранные носители для таких читателей вспомогательны, служат техническим подспорьем. Для людей, не помнящих доцифровых времен, экран не просто опасен, он их уродует, сужает их ментальный кругозор и потенциал».

«Я придумал термин, который, к моему изумлению, встретил в некоторых зарубежных статьях: “экранная недостаточность”, the screen inferiority. Еще раз: цифровые версии не страшны для тех, кто знает, что такое источник. Мы знаем, где халтура, а где Аристотель. Не понимающие этих различий убеждены, что, например, автор современного издания романа “Бесы” – Достоевский. Но это не так. Его автор не только Достоевский, но и составитель книги, автор предисловия, комментатор. Это конкретная книга, ее не вырубишь топором, она учитывает факты многовекового коллективного чтения.

Принято считать, что Гоголь задумал три тома “Мертвых душ” по модели “Божественной комедии” Данте: “Ад”, “Чистилище” и “Рай”». Но у самого Гоголя такой мысли не было, ее сформулировали уже после выхода в свет первого тома Степан Шевырев, Александр Герцен, позже князь Вяземский. Так есть ли в поэме «Мертвые души» параллель с Данте? Есть, только не в голом, экранном тексте, а в полном объемном содержании гоголевской поэмы, которая вбирает в себя авторитетные прочтения.

Дмитрий Бак отметил, что в начале 1990-х годов на него произвела сильное впечатление лекция историка А. Я. Гуревича в РГГУ: «Арон Яковлевич сразу перечислил студентам все, что надо прочесть. Я пришел в восторг и в ужас! С одной стороны, все прекрасно, ясны все задачи. Но мне-то в глухое советское время приходилось все отыскивать и открывать самому: времени уходило больше, но так ценно иногда самостоятельно изобрести общеизвестный велосипед»!

Рецепт № 2 книжных рекомендаций гостя – «Маленькие трагедии» Пушкина: «Я в третий раз в жизни участвую (хоть и косвенно) в постановке “Маленьких трагедий”. Заново перечитал все вокруг этих гениальных “болдинских” текстов – и так много нового понял и о Пушкине, и о себе самом. Пушкин – легкий, прекрасный, трагичный, честный – без него нельзя жить ни дня, говорю я вам, дорогие радиослушатели, ни одного дня!»

Рецепт № 3 – Фридрих Гёльдерлин: «Самое главное у него – это непосредственное ощущение “близости Бога”, особенно в “Гимнах”…»

Рецепт № 4 – Симона Вайль, потрясающий мыслитель и деятель первой половины прошлого века. Один за другим вышли пять томов ее работ.

Участники эфира много говорили о поэзии. Дмитрий Бак считает Георгия Иванова одним из лучших поэтов первой половины столетия: «По моей классификации, он – номер шесть или семь за полвека. А Марина Цветаева – совершенно уникальный поэт, но абсолютно не мой, на мой взгляд, чрезмерно однозвучный, предсказуемый во всем своем стремлении к новизне и непредсказуемости».

Во второй половине ХХ века для Д. П. Бака главный поэт – Арсений Тарковский: «Метафизические размышления, равные по силе и глубине, есть только у Николая Заболоцкого».

Дмитрий Бак признался в любви к британской аналитической философии: «Я слишком люблю Витгенштейна и Мура» – и процитировал Витгенштейна: «“За окном идет дождь, но я так не считаю” – эта фраза популярна среди моих студентов».

Дмитрий Петрович c трудом читает современные жанровые романы: «Не люблю истории, в которых автор подсаживает меня на фабулу». Однако он признал мастерство Яны Вагнер, автора романа «Кто не спрятался»: «Это мастеровито и глубоко написано».

В заключение Дмитрий Бак поделился мнением о современном книгоиздании и его влиянии на литературу. Литература невозможна без экономики, логика печатного станка диктует свои правила, причем все более категорично: «Вся великая русская проза XIX века могла бы уместиться на одной книжной полке, это книг сорок или пятьдесят. Сейчас такой объем достаточно “качественной” литературы производится за один издательский сезон. Человек просто не в силах все это вобрать в себя, запомнить».

Эфир с директором Государственного музея истории российской литературы имени В. И. Даля стал настоящим пиршеством духа для любителей литературы. Его рассказы о музее, личной библиотеке и взглядах на современную культуру вдохновляют на чтение и осознание важности сохранения культурного наследия. В цифровом мире такие беседы напоминают нам о настоящей ценности бумажных книг и их роли в нашей жизни.

Программа «Книжные люди и что они читают» выходит на «Радио Москвы» ежемесячно.

Слушайте эфир на «Радио Москвы».

Вы прочли текст издания «Книжная индустрия». Мы будем рады, если вы поделитесь им и подпишетесь на нас в телеграме и группе ВКонтакте Журнал «Книжная индустрия»