Директор издательства «Фантом Пресс» Алла Штейнман и главный редактор Игорь Алюков в интервью порталу «Больше, чем книжный» рассказали об истории создания издательства, портрете их читателя и возможностях неизвестных авторов стать популярными.

– Расскажите о том, как возникло издательство Фантом Пресс? Было ли это связано с тем, что вы не находили среди существующих книг тех, которые вы хотели бы прочесть?

Алла Штейнман: История «Фантома» началась в 1991 году после моего случайного знакомства с польским профессором руссистом из Гданьска. Находясь в Гданьске, я случайно узнала, что в местном издательстве «Phantom Press» объявлен конкурс для россиян для представления их интересов в России. Мне повезло и коллеги из польского Фантома остановили выбор на мне. Так в 1992 году появилось на свет «Издательство Фантом Пресс Интер В. М.». Две последние буквы «подарила» нам газета «Вечерняя Москва», ставшая на два года одним из соучредителей проекта. Первоначально предполагалось издавать только те книги, которые рекомендуют польские издатели, они же покупали авторские права. Но после издания первых двух книг мне стало очевидно, что польские коллеги не очень хорошо знают российского читателя и нужно искать другие книги. В начале девяностых книжный голод был настолько велик, что можно было продать любую книгу огромным тиражом, но даже не имея никакого издательского опыта, я точно осознавала, что хочу издавать только такие книги, которые нравятся мне самой, а не то, что предлагают другие. Так появилась наша первая звезда Иоанна Хмелевская. Поляки были категорически против издания польского автора в России. Им казалось, что российскому читателю нужны боевики, эротика и непритязательные любовные романы, но уж никак не иронический детектив. С огромным трудом мне удалось убедить польских коллег издать хотя бы две-три книги Хмелевской. Я рискнула издать книги в совершенно новом для России формате «покетбука». В январе 1993 года вышла первая книга – «Роман века» в переводе легендарной Веры Селивановой. С продажами все было непросто, в магазины пришлось пробиваться с титаническими усилиями. Все крупные оптовики наотрез отказались работать с непонятной «мякотью». На риск пошел лишь один человек, и всего за две недели он ухитрился продать на знаменитом книжном рынке в «Олимпийском» 30 тысяч экземпляров первого тиража! И лишь после такого успеха книги книгораспространители буквально выстроились в очередь у офиса «Фантома» и все хотели продавать Хмелевскую. В 1994 году польский «Phantom Press» обанкротился, оставив нам в наследство свою торговую марку и Фантом Пресс стал независимым российским издательством, а я стала его владельцем и директором.

В 1994 я познакомилась с Иоанной Хмелевской, и мы заключили договор на все существующие к тому времени книги. Начиная с 1994 г. яркие и недорогие томики Хмелевской читала буквально вся страна. Серия стала узнаваемой и любимой. Все последующее десятилетие Хмелевская будет оставаться «лицом» «Фантома»: более 50 книг пани Иоанны будут изданы суммарным тиражом около 6 миллионов экземпляров.

В 1995 году в издательство пришел Игорь Алюков, который поначалу работал в Фантоме переводчиком и редактором, а через год я предложила Игорю стать главным редактором Фантома. С тех пор мы вместе определяем издательскую политику издательства, которая кардинально изменилась с девяностых годов, но мы всегда верны своему главному девизу «издавать только те книги, которые хотим читать сами».

– Как вы для себя определяете «хорошую книгу»?

Игорь Алюков: Книга, которая написана не с оглядкой на публику, а по внутреннему позыву, при этом с непременно хорошей, сложной историей, книга, в которой органично сочетаются нетривиальный сюжет, идеи и чувства.

– Как в современной литературе сочетаются качество и коммерческая перспектива книги? Доводилось ли вам иметь дело с хорошими книгами, которые не были замечены? Если да, то что было причиной?

Игорь Алюков: Хорошие книги сплошь и рядом не замечают, это одна из печальных сторон книжного мира. Какой-то одной причины не существует, порой это слишком сложная, возможно, болезненная тема, иногда – предрассудки аудитории, но часто и особых причин нет, книга отличная, но ее мало кто замечает. В странах, где институт чтения поддерживается обществом, с этим проще – там хорошую книгу непременно кто-нибудь заметит и постарается донести свою любовь аудитории. Но в стране, где фактически напрочь отсутствует книжная критика, где книжных обозревателей как пальцев на одной руке, а изданий, рассказывающих о книгах, и того меньше, сделать это невозможно.

Полный текст интервью размещен на сайте портала «Больше, чем книжный»: https://bmm.ru/media/481659/