Один в поле воин: в МХТ поставили «Двадцать дней без войны». Каким получилось сценическое воплощение киноповести Константина Симонова

К 80-летию Великой Победы в МХТ им. А.П. Чехова поставили «Двадцать дней без войны». Режиссер Марина Брусникина взяла за основу киносценарий Константина Симонова, по которому Алексей Герман снял фильм с Юрием Никулиным и Людмилой Гурченко в главных ролях. В премьерной постановке заняты Иван Волков, Михаил Пореченков, Светлана Колпакова. «Известия» оценили сценическую версию картины из золотого фонда советской киноклассики.

Обыграть классика

Взяться за название, хорошо известное кинозрителям, — рискованный эксперимент. Но режиссер Марина Брусникина не стала отказываться от предложения Константина Хабенского поставить «Двадцать дней без войны». Одноименный фильм Алексея Германа с Юрием Никулиным и Людмилой Гурченко вышел на экраны полвека назад. Тогда именно благодаря тому, что Георгий Товстоногов и Григорий Козинцев предложили Герману снять фильм по сценарию писателя-фронтовика Константина Симонова, автора знаменитых пронзительных строк «Жди меня, и я вернусь…» и обладателя шести Сталинских премий, режиссер и остался в профессии. Его предыдущая работа — «Проверка на дорогах» — была «положена на полку» цензурой, Герман не снимал несколько лет и поэтому ухватился за сценарий по мотивам военных очерков и книги Симонова «Из записок Лопатина». Эта киноповесть стала основой и для инсценировки Марины Брусникиной. Как говорит режиссер, если бы не предложение худрука МХТ, она бы никогда не подумала взяться за этот материал.

— Когда прочитала текст сценария, мне очень захотелось это сделать. Я не испугалась. Только сказала: «Разрешите мне использовать плунжеры» (механизированная поднимающаяся часть сцены. — Ред.). Я знаю эту сцену очень хорошо и понимаю, мало кто пользовался ее возможностями по полной, — говорит Марина Брусникина.

На Основной сцене МХТ плунжеры обеспечивают движение 20 подвижных площадок, которые могут подниматься от уровня сцены вверх на 2,9 м, опускаться вниз на 2,7 м и еще наклоняться, меняя угол. В постановке Брусникиной они не раз меняли свое положение, то изображая руины, то вагоны поезда, то длинный стол, то комнаты в коммунальной квартире.

Сценография, по замыслу режиссера, аскетичная. На пустой сцене пляжные лежаки, деревянные палеты в углу и пустая бочка из-под горючего. В глубине на экран выводится титр: «Почему вспоминается именно это?» А следом — «Городской пляж. Зима». Подобные подсказки для зрителя — как отсылка к первооснове. По сцене ходит народ, в центре мечется странный человек в шинели, шапке ушанке, очках. Он нервничает и куда-то торопится. Скоро поезд его доставит в Ташкент. И как только заканчивается привокзальная суета, в один момент пустая сцена оживает. Быстро и бесшумно вырастают пространства разного уровня.

Полную версию материала читайте на iz.ru

Фото: Анна Селина