12.05.2019

Библиотеки современной России: настоящее и будущее

Михаил Дмитриевич Афанасьев,
президент Российской библиотечной ассоциации, директор Государственной публичной исторической библиотеки России

Яков Леонидович Шрайберг,
президент национальной ассоциации «Библиотеки будущего», председатель оргкомитета Международной конференции «Крым» и генеральный директор Государственной публичной научно-технической библиотеки

Чем живет сегодня библиотечное сообщество России? Какие задачи решает? В преддверии двух масштабных библиотечных форумов важно правильно расставить приоритеты и очертить круг дискуссионных тем. Именно это и стало предметом диалога двух ведущих экспертов библиотечного дела в виртуальной студии «КИ»:

Михаила Дмитриевича Афанасьева, президента Российской библиотечной ассоциации, директора Государственной публичной исторической библиотеки России; и Якова Леонидовича Шрайберга, президента национальной ассоциации «Библиотеки будущего», председателя оргкомитета Международной конференции «Крым» и генерального директора Государственной публичной научно-технической библиотеки.


У библиотечного сообщества два больших события – Конгресс Российской библиотечной ассоциации в Туле и Международный форум в Крыму. В чем, на ваш взгляд, их отличие и чем они дополняют друг друга?

ШРАЙБЕРГ Я. Л.: Еще пять лет назад можно было в какой-то степени сравнивать эти два мероприятия. Крымская библиотечная конференция позиционировалась как «ИФЛА для СНГ», а конгресс РБА ограничивался национальной тематикой. Но сегодня в программе крымского международного форума «Книга. Культура. Образование. Инновации» библиотечные компоненты составляют только 50–60 %, остальное – мероприятия музеев, архивов, университетов, издателей, книготорговцев, экологов. Поэтому сегодняшний форум и конгресс – это два больших события, у которых разные задачи и лишь частично пересекающиеся аудитории. Причем, на мой взгляд, для такой большой страны, как Россия, с таким количеством библиотек единственной встречи в Туле очевидно недостаточно.

АФАНАСЬЕВ М. Д.: Действительно, Крымская конференция – это место, где традиционно библиотечное сообщество той или иной страны демонстрирует себя зарубежным коллегам, а Всероссийский библиотечный конгресс ориентирован в первую очередь на внутрироссийские проблемы. Кроме того, он более демократичен просто потому, что лишен того политического контекста, который сложился вокруг Крыма как места проведения встреч и дискуссий. Библиотечный конгресс доступнее, сюда приезжает больше людей, которым это лично важно и нужно, в том числе за свой счет, ведь организационный взнос (3000 руб.) для членов РБА – это не такие большие деньги. Если говорить о содержании работы, то я вижу разницу в том, что у нас на Всероссийском библиотечном конгрессе выработался некий прагматичный механизм, ориентированный на разработку секциями тех или иных документов, которые затем выносятся на общее обсуждение и принимаются как рекомендательные нормативные акты Российской Библиотечной Ассоциации. Еще одна важная сторона – особенность конгресса; это межведомственное взаимодействие, потому что сюда съезжаются не только сотрудники государственных или вузовских библиотек, но и библиотекари сельских, военных и даже тюремных библиотек. Эта сфера маленьких ведомственных библиотек нуждается в поддержке и интеграции в наше общее дело. Кроме того, в гораздо меньшей степени, чем в Крыму, у нас обсуждаются вопросы автоматизации и прочие технологические аспекты библиотечной деятельности. Традиционно мы оказываемся более гуманитарными в нашей тематике, и в этом тоже есть очень хорошее дополнение друг друга.

– Я. Ш.: Многое уже нивелировалось. Важен другой момент. Сегодня по разным оценкам от 150 до 1200 российских библиотек являются пользователями ресурсов централизованной национальной подписки. И на Крымском форуме, куда приезжают крупные мировые издательства, библиотеки имеют возможность вживую общаться с владельцами ресурсов и задавать вопросы. К примеру, если речь идет о вузовских библиотеках, то всех особенно интересует то, как попасть в AB Science, Scopus, Web of Science, как оценивать публикационную активность, и так далее. Наверное, еще один важный отличительный момент Крымского форума заключается в том, что там гораздо мощнее представлена вузовская секция, чем на РБА. Уже несколько лет в его рамках относительно автономно работает Научно-образовательный форум, объединяющий доклады вузовской тематики, здесь рассматриваются проекты Министерства образования и науки, проекты «Российского фонда фундаментальных исследований» и пр. Так что различий много, но это идет на пользу делу.

Концептуально о будущем

– Очень важно, когда два столь масштабных мероприятия одновременно решают так много отраслевых задач. Давайте более подробно поговорим о «Концепции развития и стратегических задачах библиотечного дела в России», ведь именно эта тема будет в центре внимания ближайшего по дате проведения Российского библиотечного конгресса в Туле.

Своей инициативой мы хотели прежде всего разрушить стереотипы и заявить обществу, что библиотеки вполне жизнеспособны сегодня и будут востребованы завтра…

Еще два года назад в РБА мы объявили, что разработка концепции развития библиотечного дела в России – задача библиотечного сообщества. И вначале это вызвало некоторое недоумение органов власти, потому что традиционно в РФ концепция развития той или иной отрасли делается по заказу властных структур, т. е. даются поручения, разрабатывается дорожная карта, а дальше принимается правительственное постановление по стратегии развития той или иной отрасли. Но мы пошли противоположным путем. И сегодня уже можно говорить о том, что Министерство культуры не только приняло нашу инициативу, но и готово поддерживать ее. И это очень важно для конечного результата.

Своей инициативой мы хотели прежде всего разрушить стереотипы, которые существуют вокруг библиотечного дела, в том числе у представителей органов власти и СМИ, и заявить обществу, что библиотеки вполне жизнеспособны сегодня и будут востребованы завтра. Поэтому первая часть нашей концепции развития библиотечного дела в России – это что-то вроде манифеста, где будет сказано о том, какие реальные функции выполняют сегодня библиотеки. Ведь почему-то считается, что раз книжку сегодня можно прочитать в интернете, значит, библиотеки не нужны. Но традиция и значение библиотек всегда были шире и богаче.

Вторая часть концепции посвящена описанию направлений развития библиотек. И здесь очень важно подчеркнуть, что не существует какой-то одной универсальной модели трансформации. Неправильно говорить, что библиотека, перестав быть хранилищем, станет исключительно местом встреч и общения. Нет! В реальности существует большое количество моделей, которые дополняют друг друга. И эта многозначность, многофункциональность библиотек будет отражена в нашей концепции, вариативность – очень важная ее составляющая. Не случайно у нас уже есть практически готовый проект концепции вузовской библиотеки; принята пару лет назад концепция школьной библиотеки. И наконец, нужна дорожная карта, которая ответит на вопрос: какими путями мы будем идти к этому? Ее придется делать вместе с органами власти, потому что за этим должны стоять изменения и правовых норм, и финансирование. Очень важно, что именно сейчас разработана концепция нового закона о культуре, который дает шанс на полноценную дорожную карту развития библиотек.

– Важно скоординировать эти два документа. Что первично по срокам принятия: концепция закона «О культуре» или «Стратегия развития библиотечного дела»?

– М. А.: Думаю, и то, и другое должно ограничиться 2019 годом. Концепция закона «О культуре» принята на уровне декларации, и теперь идет сложный процесс согласования с финансовой и юридической сферами. Когда в концепции закона о культуре отменяется принцип ее вторичности по отношению к законам экономическим, то ясно, что этот момент сложно согласовать с отвечающими за экономику министерствами. Когда сказано, что общественные организации должны получить гораздо больше прав, то это серьезные перемены в законодательстве, и их тоже нужно будет согласовывать. Я думаю, что потери будут, но мы тем не менее оптимистичны в прогнозах.

– Яков Леонидович, каков ваш взгляд на концепцию развития библиотечного дела?

Концепцию развития библиотечной отрасли должна готовить межведомственная группа экспертов …

– Я. Ш.: Немножко другой. Я бы хотел сказать две очень важные вещи, ничуть не умаляя ту работу, которую делает Михаил Дмитриевич, я ее знаю по докладу на совещании в Санкт-Петербурге. Во-первых, к стратегии развития библиотечного дела я отношусь очень серьезно и считаю, что такого рода документы должны создавать те люди, которые хорошо знают, что происходит в мире. Надо разбираться в мировых тенденциях, читать американские и английские библиотечные журналы, мониторить специализированные онлайн-ресурсы. А таких людей у нас единицы. Во-вторых, в подготовке такого рода документов должны участвовать крупнейшие библиотеки, причем не только подведомственные Министерству культуры. Иначе получается, что в разработке концепции развития библиотечного дела не участвует ГПНТБ России и другие серьезные библиотечные центры. Не льстя себе, я могу сказать, что в определенной степени мой ежегодный доклад – это тоже в каком-то смысле мини-концепция. Но нас никто не привлек к этой работе. Я считаю, что концепцию развития библиотечной отрасли должна готовить межведомственная группа. Эта работа может выполняться в инициативном порядке, безусловно, но если бы это было государственное задание, то было бы еще лучше. Когда есть задание, есть спрос. Хочешь не хочешь, нужно будет отчитаться о результатах. Хуже всего, когда все эти инициативы закапываются в песок. Люди вышли, поговорили, сказали: «Надо то, надо это», но посмотрите, что делается за рубежом. Мы спорим по многим вопросам авторского права, а в Великобритании уже давно принята иная концепция. О спорных для нас вещах там уже не спорят, действуют. Там издателю разрешают делать то, что у нас вызывает крики и шум. Люди, которые пишут в России такой документ на будущее, на перспективу, должны в первую очередь знать то, что происходит в мире, и стартовать уже с этой платформы.

– М. А.: Здесь нет противоречия. В нашем алгоритме подготовки существует несколько этапов. Первый этап – подготовка схемы, основных тезисов, которые далее выносятся на обсуждение и детализацию в тех или иных направлениях. И именно этим мы занимаемся. Понятно, что никакая интеллектуальная группа не сможет решить вопрос, связанный с развитием научных библиотек, тем более научно-технических библиотек, которые находятся в зоне кризиса, не потому что они плохие, а потому что их контекст, и административный, и содержательный, чрезвычайно сложен для них сейчас.

О модельных библиотеках, трансфертах и проблемах комплектования

– Известно, что из федерального бюджета выделено порядка 700 млн рублей на создание 660 модельных библиотек. Могли бы вы прокомментировать концепцию модельных библиотек?

– М. А.: Это будет очень динамичный механизм. В 2019 году проект только стартовал, он рассчитан на шесть лет, поэтому критерии и принципы модельной библиотеки будут формироваться постепенно все эти годы по мере накопления опыта, и, конечно, образ модельной библиотеки может меняться. Регионам и библиотекам, первым вступившим на этот путь, будет особенно сложно, ведь все ошибки и достижения будут отрабатываться на них. Но фундаментальные основы модельной библиотеки понятны уже сейчас. Это публичная открытость, качественная книжная составляющая, развитые информационные технологии и так далее. Фундаментальным является и творческий подход. Все мы научились писать грантовые заявки, знаем, какие тезисы и формулировки использовать, но в случае модельных библиотек как раз очень хочется в полной мере увидеть оригинальность подхода. Именно свежие мысли, свежие идеи должны и будут поддерживаться в первую очередь.

– Яков Леонидович, каков Ваш взгляд на модельные библиотеки? Какие критерии должны быть в основе?

– Я. Ш.: В начале апреля в Саратове мы проводили очередную сессию Школы Национальной библиотечной ассоциации «Библиотеки будущего» (НАББ) и затронули в том числе эту тему, так как город выиграл конкурс, получив 55 млн рублей на создание 10–15 модельных библиотек. Конечно, министерство культуры региона было очень радо этому, потому что финансирование позволит провести ремонт, закупить новую мебель… Я посоветовал обязательно вписать в смету понятие электронного каталога. Неважно, будет ли это покупка новой системы или адаптация уже существующей в библиотеках, но в понятии «модельная библиотека» обязательно должен присутствовать доступ к ресурсам. Полнотекстовые электронные библиотеки вторичны, главная базовая компонента – это фонд, и к нему должен быть доступ в виде электронного каталога. Лучше, если будет полномасштабная автоматизированная система, но если нет возможности, то хотя бы доступ – каталогизация и поиск для читателей. Это должно быть так же важно, как приобретение библиотечных шкафов и стеллажей или обновление фонда. Но с этим никто и не спорит, они согласны.

– Вы затронули важнейший вопрос обновления/комплектования фондов. Сегодня это достаточно серьезная проблема, о которой говорил Михаил Дмитриевич на Совете по культуре и искусству при президенте России. Что-то изменилось после заседания совета? Какая сейчас ситуация с трансфертами на комплектование?

– М. А.: Наша бюрократическая система построена таким образом, что сразу ничего не меняется. Сначала идет очень долгий путь разминки, согласования, отработки каких-то документов внутри министерств и ведомств, а потом вдруг раз, и нужно в короткий период это все реализовать. Сейчас есть поручение президента, в котором сказано, что «необходимо обратить внимания на комплектование». Но о конкретных практических шагах в этом направлении я пока ничего не знаю.

– Какие-то суммы уже обещаны?

– М. А.: По суммам у нас аналогичная ситуация. Одно ведомство обращается к другому и говорит: «Хорошо было бы выделить столько-то миллионов». Эта информация попадает в прессу, все радуются, все уже поделили. Но потом выясняется, что получивший говорит: «Нет, эта сумма будет в десять раз меньше». Дальше начинается разочарование: «Нам обещано, а куда они делись?» Так что мы можем объективно утверждать что-то только при наличии правительственного постановления с указанной в нем суммой. Поэтому пока ответа на этот вопрос нет.

– Я. Ш.: Когда мы говорим о трансфертах, то имеем в виду часть федерального бюджета. Но федеральный бюджет обеспечивает получение и распределение 18 обязательных экземпляров (к традиционным 16 добавили Крым и еще одну библиотеку). А комплектование библиотек осуществляется сегодня за счет субъектов федерации, вопрос должен решаться на уровне региона, губернатора или муниципалитета.

– М. А.: Действительно, центр тяжести комплектования лежит не на федеральном бюджете. И никакой трансферт не может всех спасти. Более того, позиция нашего министра такова, что трансферты – это размазывание денег, потому что до библиотек доходят очень небольшие суммы. Хотя при полном отсутствии финансирования даже капелька в три тысячи рублей – уже праздник. Но пафос моего выступления и тех решений, которые будут приниматься, заключается в том, чтобы сделать саму идею комплектования фондов важной для органов власти на местах, заставить каждый уровень власти принимать на себя ответственность за комплектование библиотек, будь то субъекты федерации или муниципалитеты. К сожалению, пока такого критерия в списке показателей оценки деятельности губернаторов нет, а это очень сильный фактор, более эффективный, чем трансферты.

– Какова ситуация с комплектованием в ГПНТБ России?

– Я. Ш.: У нас в этом плане все просто: мы – получатели обязательного экземпляра. И помимо этого, по большому счету, ничего не надо. ГПНТБ России фактически – депозитарная библиотека, т. е. должна комплектовать все в одном экземпляре. Это главное. Помимо этого у нас есть еще централизованная национальная подписка, и мы получаем абсолютно все зарубежные журналы, которые распространяем по стране. С учетом того, что мы осуществляем небольшое ретроспективное комплектование и покупку отдельных книг, пользующихся большой популярностью, в нашем бюджете средств пока достаточно, в том числе и для подписки на электронные книги. Последнее время, учитывая большой спрос наших читателей на полные тексты, мы начали активно сотрудничать с ЭБС, предоставляя их доступ к отечественным журналам. Ведь в нашей централизованной подписке только зарубежные журналы, и проблема с подпиской на отечественные журналы до сих пор не решена. На последнем межведомственном экспертном совете этот вопрос поднимал вице-президент РАН Алексей Хохлов, но централизованной подписки по-прежнему нет, а сторонние ЭБС предлагают достаточно много наименований. Вначале, когда коммерческие агрегаторы только появились, я отнесся к ним критически, пока не убедился в том, что они очень четко соблюдают правовые вопросы и не допускают нелегитимных копий. Поэтому сегодня в ГПНТБ России в доступе пять ЭБС, которые обслуживают читателей: «Лань», IPR-books, «Директ Медиа», Znanium, «Гребенников». Но есть и один сложный момент в части зарубежных журналов, не вошедших в федеральный список централизованной подписки. Некоторые подписки мы осуществляем индивидуально, но этого мало. В свое время была зарубежная база диссертации, два или три года мы подписывались на нее самостоятельно, а с прошлого года она вошла в федеральный список, потому что выяснилось, что более ста организаций (библиотеки институтов Академии наук и библиотеки университетов) тоже в ней заинтересованы.

– Одна из важных сегодня тем – поддержка детских книг и детских авторов. РБА выступила с инициативой создания библиотечной серии детских книг. В каком состоянии сейчас эта инициатива?

– М. А.: Она была среди тем, которые поднимались на президентском совете, и вошла в поручение президента в виде строчки о необходимости создания механизма поддержки современных детских писателей и доступности этих книг в библиотеках. Но пока это на уровне, с одной стороны, политической декларации, а с другой стороны – той большой работы, которую ведет наша Российская государственная детская библиотека и сообщество детских библиотек.

– Я. Ш.: ГПНТБ России – не детская библиотека, хотя согласно уставу, имеет право записывать на абонемент читателей с 14 лет. И мы в порядке эксперимента создали зал «Популярная наука», сгруппировав все то, что читают школьники старших классов: журнал «Наука и жизнь», научно-популярные книги по математике и физике, поставили 3D-принтер и 3D-сканер. Эксперимент оказался очень удачным, зал высоко востребован среди подростков, что подводит к мысли о расширении каталога научно-популярных книг для старшеклассников. Лишнее подтверждение этому я получил в детском образовательном центре «Сириус», где мы участвовали в автоматизации библиотеки и знаем их фонды.

О цифровых ресурсах библиотек, их возможностях и правовых аспектах

В конце 2018 года принята новая стратегия развития Национальной электронной библиотеки (НЭБ). В чем ее суть?

– М. А.: Идея проста – объединить максимальное количество книг в электронном виде в рамках Национальной электронной библиотеки и ранжировать их в зависимости от правовых аспектов на:

  • издания, которыми можно пользоваться бесплатно, потому что они находятся в открытом доступе,

  • издания, за которые государство заплатило и ими можно пользоваться бесплатно, но они существуют в рамках авторских прав,

  • издания, которые эксперты посчитали узкоспециальными, ими можно пользоваться за плату.

Мы как обычно имеем оптимальную модель, которая пока не реализована…

Это идеальная структура, которая сегодня существует в теории, но есть серьезные препятствия в ее реализации, связанные с тем, что сейчас не все книги в цифровом виде поступают в качестве обязательных экземпляров, а значит, не все попадают в НЭБ. Механизм, связанный с этим отбором и оплатой, и механизм платности также находится в стадии разработки. Поэтому мы как обычно имеем модель, в данном случае оптимальную, но еще не реализованную.

Есть и еще одна проблема, о которой говорил министр культуры на последней коллегии. Дело в том, что даже в сегодняшнем своем объеме Национальная электронная библиотека используется недостаточно эффективно. Нужны некие механизмы, чтобы библиотека была не самоцелью, а инструментом для решения вопроса доступности интеллектуального фонда читателям, была бы открыта и эффективно работала уже в сегодняшнем своем объеме.

– Каков сейчас объем?

– Я. Ш.: Больше 30 млн единиц хранения. ГПНТБ России является одной из площадок НЭБ, мы предоставляем свой ресурс, который автоматически закачивается в НЭБ, и берем из общего фонда то, что нужно нам. Проще говоря, пользователь может пойти в Ленинку или в ГПНТБ России за информацией, это абсолютно одинаково.

Сейчас существует и опубликовано новое положение о работе НЭБ. Но Координационный совет пока не собирается, его последнее заседание было почти год назад. А ведь сейчас идут изменения и в управлении самого НЭБ, и в составе команды, которая обслуживала НЭБ в рамках РГБ. Кроме того, как уже сказал Михаил Дмитриевич, издатели не дают в РГБ полные тексты в электронном виде, хотя обязаны. То, что сейчас поступает в РГБ, – это 10 % книжного выпуска и 0 % полных копий журналов Академии наук.

– У издателей нет гарантий. В России более 42 тыс. общедоступных библиотек, но нет четко прописанного механизма использования электронных копий изданий, когда издатель мог бы видеть, сколько и как использует его издания каждая библиотека?

– Я. Ш.: Я думаю, выход только один – издателю надо заплатить, купив права, и все успокоятся.

– М. А.: Как раз об этом идет речь. Сейчас пока этот механизм не работает. Ни в одной из 40 тыс. муниципальных библиотек нельзя посмотреть ту книгу, которая передана в виде цифровой копии в Книжную палату или в РГБ. Доступ еще не открыт. Есть доступ лишь на те документы, по которым получены лицензионные соглашения. Мы, как участники формирования НЭБ, каждый год где-то около двух тысяч договоров оплачиваем. Вся наша электронная библиотека есть в НЭБ. Но даже то, что уже есть в НЭБ, не имеет эффективного механизма использования, потому что поисковые возможности ограничены большим количеством дублирований, есть еще и внутренние проблемы, с которыми придется старой или новой команде разбираться. И это серьезно. В моем представлении как традиционного библиотекаря большой фонд (в данном случае электронная библиотека) предполагает первым шагом создание поискового механизма, а уже затем формирование самой коллекции изданий. А в НЭБ сделано с точностью наоборот – сначала загружено большое количество материалов, а то, каким образом это будет использоваться, – не просматривается до сих пор.

– Я. Ш.: Это вопрос будущего, такой гигантский масштабный проект требует времени, тем более меняется команда, меняется законодательство. На Крымском форуме мы хотим сделать площадку обсуждения НЭБ. Уже подойдут организационные вопросы, будет сформирована команда, какие-то позиции, должен выработаться окончательный механизм взаимодействия с издателями, чтобы они перестали бояться воровства контента. И обязательно на этой площадке должны присутствовать не только разработчики и идеологи НЭБ, но активные и потенциальные пользователи. Надеюсь, что в июне мы услышим хорошие вести. Еще раз повторяю, в ГПНТБ проблем нет с доступом к НЭБ. Мы интегрированы между собой.

– Проблема оцифровки фондов библиотек – это составная часть НЭБ, потому что оцифрованные фонды также становятся частью Национальной электронной библиотеки. Как идут процессы с оцифровкой фондов сейчас?

Оцифровка ради оцифровки – это глубочайшая ошибка…

– Я. Ш.: Оцифровка фондов – процесс, напрямую связанный с законодательством об авторском праве. И сразу скажу, что оцифровка ради оцифровки – это глубочайшая ошибка, бесцельная трата денег. Даже избитая фраза о том, что оцифровывать нужно в первую очередь ветхие и старые издания, у нас вызывает скептицизм. Мы это делаем, но мировой опыт подсказывает, что самый надежный источник сохранности – микрофильм. Поэтому мы сначала микрофильмируем, а затем оцифровываем, если нужно.

Но тем не менее нельзя не отметить, что наше законодательство довольно гармонично меняется в сторону большего компромисса взаимодействия читателей и авторов, и правообладателей. Например, для нас очень важны тематические коллекции, которые включают издания и открытого доступа, защищенные законодательством. Поэтому нам приходится напрямую договариваться с авторами, а если не получается, то использовать общедоступный контент, как, например, авторефераты диссертаций, которые объявили public domain с 2015 года. Именно так мы создавали, например, цифровую коллекцию по космосу. Мы в том числе поехали в Калугу, поговорили с директором Калужского музея космонавтики (правнуком Циолковского), и он дал нам разрешение на оцифровку ряда прижизненных изданий своего знаменитого прадеда. Наталья Сергеевна Королева тоже дала много материалов с разрешением на их использование. Какая-то часть изданий уже вышла из поля действия закона об авторском праве – Жуковский, Цандер и пр., а часть находится в правовом поле. Эта коллекция очень востребована, так что наши усилия не прошли даром.

– Михаил Дмитриевич, каковы у вас критерии по оцифровке?

– М. А.: Нас, Историческую библиотеку, как раз проблема авторского права меньше всего волнует, потому что для нашего читателя самое интересное и важное – это те издания и документы, которые уже вышли из сферы ограничений по авторскому праву. Поэтому мы смотрим на проблему оцифровки с точки зрения сохранности, сначала делаем микрофильм, а затем цифровую копию. В этом отношении всегда очень хорошо работала программа, которую поддерживали и финансировали наши структуры, связанные с государственной безопасностью, в частности, создание страховых фондов документов. В какой-то момент библиотечный сегмент ослаб, сейчас мы стараемся его восстановить, я надеюсь, будет целевое финансирование на оцифровку газет.

Наша библиотека не ставит своей задачей оцифровать все и вся. У нас громадное количество уже оцифрованных документов, мы их не выставляем в открытую электронную библиотеку не потому, что есть ограничения по авторским правам, а потому что наша открытая электронная библиотека имеет тематическую структуру. Все лучшее оцифровано и представлено в открытом доступе в виде коллекций. Если мы будем выкладывать все подряд, то это будет больше похоже на мусорную корзину.

– Таким образом, оцифрованные фонды тоже становятся частью НЭБ, правильно я понимаю?

– М. А.: Мы все наши оцифрованные фонды загрузили в НЭБ.

– Так же поступают и другие библиотеки?

– Я. Ш.: За исключением тех случаев, когда надо согласовывать с правообладателем. Правообладатель может дать ограниченную лицензию, а может универсальную. Например, автор учебника согласен, чтобы мы оцифровали его книжку студентам его факультета, но надо спросить у него разрешение на лицензию для передачи в доступ. Такие прецеденты есть. И это хорошо, что наконец-то у нас стали относиться серьезно к правовому законодательству.

© Опубликовано в журнале «Книжная индустрия», № 4, май-июнь, 2019



Еще новости / Назад к новостям